Я представляю его себе таким... Уже в детстве он был строгим и страстным учителем с прорезывающимися менторскими нотками в голосе и с выразительными жестами. Его ученики, маленькие и большие соседские ребятишки, на импровизированных уроках признавали его авторитет и, увлекаясь его пафосом, подчинялись ему беспрекословно и впитывали в себя знания, интуитивно понимая, что он им помогает. Реально помогает исправить оценки в школе. Его «классом» был двор родительского дома, а доской – фасад этого дома, в порыве учительского азарта исписанный так, что на нем не оставалось свободного места. Его увлеченности и горячего желания научить не было предела! «Класс» одновременно был для него и сценой, на которой он «лицедействовал», а « ученики» – его публикой, чье признание и обожание он пытался завоевать. А за всем этим наблюдала его мама. Это был ее любимый, младший, сын. Мама очень хотела, чтобы он стал артистом, чтобы он был видным человеком и ни в чем не нуждался. Одевала, обувала его из последних сил, отказывая во многом себе, и воспитывала так, чтобы ее мечты осуществились.

Она им гордилась, и делала все, чтобы он был лучшим и чтобы им гордилась школа, в которой он учился; сельская школа, в которой он проработал уже в качестве настоящего учителя несколько лет и где его уговаривали остаться директором; исторический факультет Самарского государственного университета, который он окончил с красным дипломом и где он получал самую большую и, как сейчас говорят, престижную стипендию - Ленинскую. В советские времена (такое впечатление что кто-то пытается замазать их грязью, вычеркнуть из нашей жизни, стереть из памяти!) это была стипендия, равнявшаяся зарплате состоявшегося инженера. Давали ее не только за отличную учебу, но и за активную общественную работу. Ленинский стипендиат – это как высокое почетное звание, если хотите, признание и своеобразный аванс государства. Для большинства это было что-то недостижимое. Таких студентов в вузах были единицы. И среди них Виктор Мачнев.

По окончании университета его распределили ассистентом на кафедру философии и научного коммунизма под руководством профессора Вадима Николаевича Борисова, а аспирантуру он закончил и защитил диссертацию у профессора Ленара Васильевича Храмкова. Виктор Яковлевич Мачнев благодарен своим учителям и считает, что получил образование высочайшего уровня, которое позволило ему дальше искать себя в философии, в теории и истории науки, а затем в социологии и культурологии.

...Прошли годы, но по-прежнему Виктор Яковлевич Мачнев остается человеком уникальным. И, как мечтала его мама, видным. Он профессор, вот уже 15 лет декан социологического факультета (огромную роль в судьбе Виктора Яковлевича сыграл профессор Евгений Фомич Молевич, порекомендовав его на эту должность), заведует кафедрой теории и истории культуры. Ему светила карьера ученого, и он им стал. 31 год успешной работы в Самарском государственном университете – подтверждение этому. А сам себя он считает артистом. Он артист в душе, в своей профессии, в общении с людьми. По-прежнему он «лицедействует» на «сцене», только сейчас это университетская кафедра, а не маленький дворик. А публика для него – студенческая аудитория, лекционная, собрание большого университетского коллектива, председателем профсоюзного комитета которого он является много лет.

Вот только мама его, которая практически всю жизнь растила детей одна, мало пожила в благополучии, умерла 10 лет назад. Задолго до нее умер отец.

- Первый мой вопрос, адресованный Виктору Яковлевичу, был вопрос о его корнях, семье.

- Родился я в жарком августе 1948 г. Время было послевоенное, сложное. А в начале войны мои родители с детьми были эвакуированы из Москвы в Куйбышев вместе с большим военным заводом, который сейчас называется Моторостроительный имени Фрунзе. В Москве и в Куйбышеве отец на этом оборонном заводе занимал высокую должность, был очень значимым на производстве человеком, руководил большим подразделением. Отец работал как вол. На первом месте у него было выполнение своего долга. Он дневал и ночевал на заводе, имел десятки наград за трудовую доблесть. Мне запомнился эпизод, который рассказывала мама. Десять суток отец не выходил с завода, работая для фронта. Он только передавал записки с посыльным, чтобы жена не беспокоилась. Домашние телефоны тогда были редкостью. А, когда вернулся, мама, снимая с него вязаный свитер, увидела, что каждую ячеечку этого свитера заполняли вши. Она все это сожгла.

После войны, несмотря на то, что на Преображенской площади в Москве родители оставили большую квартиру, отец не пожелал вернуться в Москву. В Куйбышеве ему предлагают шикарную огромную сталинку на Безымянке, от которой он отказывается, потому что была перспектива получить дом-коттедж, построенный пленными немцами. Эти строения давали руководителям крупных производственных подразделений. Отец выбирает угловой дом на пересечении улиц Воронежской и Мирной, чтобы было больше земли. И он, имея крестьянскую закваску и будучи хорошим хозяином, один ее обрабатывает, выращивает овощи, чтобы маленьким детям были витамины. Я помню его человеком трудящимся. Он практически никогда не отдыхал и умер в возрасте 50 лет, а мне тогда было 9 лет. Поэтому так сложилось, что всю свою жизнь я провел с матерью.

Мое отношение к маме – это особая история. Если я был в гостях, где сладко ел, беря кусок, я постоянно вспоминал мать, а не голодна ли она, как она там. И я все время переживал за нее. Вот уже десять лет как мамы не стало, но не было субботы, чтобы я не побывал на ее могиле. Я страдаю, когда мне не удается сделать это. Некоторые считают это каким-то безумство. Прошедшей снежной зимой я прорывался к ней через огромные сугробы и откапывал ее могилу от снежных заносов. Такую же боль и сочувствие я испытываю и по отношению к другим людям. Очень часто в университете я веду похороны, и делаю это не формально, а пропускаю через себя. Если в начале моей трудовой деятельности у меня превалировали жесткие нотки в отношениях с людьми, даже авторитарные, с возрастом, с постижением уроков нелегкой жизни вообще и своей в частности, как говорят ( и я это замечаю сам), я стал человеком более мягким. Это качество, которое передалось мне от мамы. Это меня сгладило, и сегодня я пытаюсь помочь всем абсолютно без разницы родной это или чужой человек. Это стало моей второй натурой.

Я не создал свою собственную семью, но, наверное, я был бы очень хорошим отцом семейства. И я пытаюсь реализовать эти свои задатки: уже давно я воспитываю свою внучатую племянницу, которая для меня просто родной человек. Я забочусь о ней и вывожу в люди. Она стала студенткой нашего университета.

До сих пор я живу в родительском доме, естественно переоборудованном, благоустроенном, красивом. Это мой очаг.

Я вообще считаю, что надо жить в любви и красоте.

- А есть ли «аккумулятор», от которого Вы подзаряжаетесь? Возвращается ли к Вам тепло, которое отдаете?

- Есть. Безусловно, я не могу сказать о том, что все меня любят и рыдают на моей груди от счастья. Сегодня я не позволяю себе обидеть человека, сделать больно. Возможно, это звучит самоуверенно, я знаю всех в университете. И когда слышу, что кто-то обиделся на меня за то, что ему не дали путевку или еще какое-то благо, я говорю, почему же он не пришел ко мне! Я всегда пытаюсь «разрулить» ситуацию, и вижу что люди это ценят.

- Виктор Яковлевич, круг Ваших реальных, а не номнальных обязанностей, широк: декан факультета, заведующий кафедрой, председатель профсоюзного комитета всего университета. И каждое из этих направлений деятельности со знаком плюс. Факультет и кафедра успешно растут и развиваются, а председателем профсоюзного комитета Вы как будто родились. Налицо сформировавшаяся система работы. Как Вы считаете, благодаря каким вашим личностным качествам она функционирует исправно?

- Я очень добросовестный и ответственный человек. И это у меня от отца, который, как я уже говорил, был настоящим трудоголиком, добросовестным и талантливым человеком, хорошим организатором. Я также стыжусь делать вполсилы что-либо. И это дает результаты. Конечно же, меня не может не радовать то, что 26 июня я вновь переизбран на должность декана одного из крупнейших факультетов СамГУ – социологического. Сегодня это хороший коллектив, в составе которого пять кафедр, возглавляемых уважаемыми профессорами. 24 года я председатель профсоюзной организации СамГУ. И все это работает в режиме олично отлаженного механизма. И если исключить что-то, то произойдет сбой. Мой жизненный ритм – это вечная занятость. В круговороте сменяющихся дел я чувствую себя хорошо. Везде это люди. В профсоюзе я помогаю, дохожу до каждого, откликаюсь на боль, на просьбу оказать помощь, защитить, а на кафедре и факультете руковожу научным и учебным процессом, коллективом. На кафедре теории и истории культуры, которой я заведую, мы готовим студентов по специальности культурология. Уже сделали несколько выпусков заочного отделения. В этом году первый выпуск дневного отделения. Основала кафедру профессор Елена Яковлевна Бурлина, но, уехав в Германию, она передала кафедру мне. Преподавательский состав я практически сформировал заново. В настоящее время на кафедре работают 15 преподавателей (от прежнего состава остался один человек), в основном выпускники социологического и исторического факультетов. Это хороший, работоспособный, ответственный коллектив. Мы занимали и первое, и второе места среди классических университетов, где есть специальность культурология.

- В университетете коллектив неоднородный - студенты и преподаватели – люди и по возрасту, и по статусу отличающиеся друг от друга. Вам приходится общаться со всеми, дифференцируете ли вы свое отношение?

- Думаю, что в отношениях со студентами и преподавателями я выработал очень правильную стратегию. Организовывая учебный процесс, я должен быть всегда внимателен с коллегами, глубоко проникать в их проблемы, уважать достоинство студентов, их права, но и строго с них спрашивать за выполнение их обязанностей. Я строгий декан, но при этом я еще не единого студента не оскорбил своим невниманием, нежеланием решать его проблемы. Я не только знаю всех студентов, но также в курсе увлечений многих из них. Говорят мне, что студенты меня боятся. У меня нет задачи держать их в страхе и подчинении. Я могу и пошутить со студентами, но я за порядок за доверетельное демократичное отношение, но демократия в моем понимании – это дисциплина и порядок, а не хаус и разброд.

- Вы человек с хорошим чувством юмора. Это помогает в жизни?

- Я могу юморить, острить даже в абсолютно серьезных ситуациях, на Госэкзаменах и защитах дипломов, на совещаниях. Юмор у меня от природы. Потом я артист. Как я говорю, мои артистические, мхатовские в кавычках задатки, мне очень помогают. Мои слова о том, что мне помогает мой мхатовский опыт, иногда воспринимаются всерьез. В этом году Председатель ГАК по социологии професоор из Тольяттинского государственного университета Л.В.Карцева даже интересовалась у других коллег: «А что Виктор Яковлевич заканчивал школу-студию МХАТ ? «... Юмор разряжает обстановку, сближает людй. Участвуя в молодости в художественной самодеятельности, на сцене я играл характерные роли. Я был комедийным актером. Будучи студентом исторического факультета на студвеснах я перевоплощался в разных персонажей.

- Не сожалеете ли Вы о том, что не играете на реальной сцене ?

- Это ощущение во мне живет, потому что в раннем детсве я мечтал стать пианистом и «исполнял» сложные музыкальные вариации на столе (за неимением фортепиано)...

 Но также из чувства сострадания я очень хотел стать врачом ; все время самозабвенно играя в школу, хотел стать учителем. И это желание возобладало.

- Как я понимаю, мир ваших увлечений и пристрастий очень широк и разнообразен...

Последние сорок лет я увлекаюсь коллекционерованием картин и других предметов искусства. У меня большая коллекция, состоящая из 300 картин. Недавно телеканал РИО делал обо мне передачу. Началось мое увлечение с походов по художественным салонам, выставкам, музеям изобразительного искусства. А после лекций Аннеты Яковлевны Басс в университете я просто заболел этим. Она прекрасно рассказывала об искусстве. Я сильно заинтересовался и начал читать различную литературу. И уже будучи в аспирантуре, я работал в архивах Москвы, и многое почерпнул оттуда. Как-то в Москве вместе с приятельницами - аспирантками Института иностранных языков имени Мориса Тореза - мы пошли в Третьяковку. Я с увлечением рассказывал им о художниках, истории создания картин, все что знал. Заинтересовавшись, к нашей группке стали примыкать другие посетители выставки, приняв меня за экскурсовода...

Не случайно я сейчас читаю курс по теории и истории искусства на специальности культурология. Обожаю читать этот курс! Мир искусства - это мой мир. Если говорить о пристрастиях, то больше я тяготею к изобразительному искусству, к реалистической живописи, хотя, конечно же, признаю и другие направления. Свою коллекцию я начал собирать из произведений самарских художников. Меня знают во всех галериях Самары, но особенно я прикипел к двум – к галерее «Вавилон», которую возглавляет совершенно великолепная художница Аллочка Шахматова, и к галерее «Мария» Марии Ворониной. Со временем в моей коллекции стали появляться картины московских, украинских художников, есть картины испанского, французского художников. Страстно люблю пейзажи. Предпочтение отдаю пейзажу настроения. Люблю красочное пятно, от которого исходит свет. Разбираясь все больше и больше в тонкостях живописи, я вдруг почувствовал, что мне нужны лица! Лики! И я стал приобретать женские портреты. Мужских портретов в моей коллекции нет, кроме моего собственного, написанного самарским художником Игорем Березиным на холсте и маслом.

- Выбирая картину, Вы ориентируетесь на мнение специалистов или Вы уже суперэксперт в этом?

- Я не имею специального художественного образования, но, посещая галерии, выставки, музеи, получая необходимую информацию, я воспитал в себе высокий эстетический вкус. И поэтому считаю себя экспертом в этой области. Я сегодня слабую работу от сильной отличаю легко! И это мне помогает при покупке картины иногда говорить, что цена нереальна. И к моему мнению прислушиваются, даже когда я снижаю цену. И не было случая, чтобы после переговоров, которые ведет галерея, художник мне отказал. Я в себе еще менеджера воспитал. Когда ограничен в средствах, то поневоле приходится делать это. В галерии «Мария» тольяттинский художник выставил великолепный портрет девочки с одуванчиками в качестве образца, который не продавался. Но мне так понравилась эта картина, что я попросил позвонить художнику и сказать, что есть такой сумасшедший коллекционер, который хочет приобрести именно этот портрет. На что художник, видимо, почувствовав мою энергетику, сказал: «Не вижу этого человека, но продайте ему картину!».

- Создается впечатление, что Вы человек страстный и Вам чрезвычайно интересно жить...

- Я неуемен. Я успеваю посещать и концерты в филармонии, и оперные премьеры, и выставки, и вернисажи различных галерий. Обо всем этом я рассказываю студентам и говорю им, чтобы они посещали все это. Я вписан в культурную жизнь Самары.

С Виктором Яковлевичем Мачневым мы беседовали до его юбилея, и тогда он рассказал о том, как необычно он собирается его провести...

Юбилей прошел 12 августа в арт-ресторане «V Дали», где состоялся вернисаж «Искусство любить...», на котором были представлены произведения из коллекции живописи и бронзы Виктора Яковлевича, выставленные впервые. Это было своеобразной премьерой для коллекционера и событием в культурной жизни Самары.

Организовать выставку помогла галерея «Вавилон».

...Гости юбиляра, среди которых были коллеги Виктора Яковлевича по университету, его давние и добрые друзья из Самары и Тольятти, друзья галерии «Вавилон», окунулись в прекрасную праздничную атмосферу изобразительного и музыкального искусства, любви и уважения к юбиляру.